"У меня с ним не может быть ничего общего"
Господь говорит: возлюби ближнего твоего, как самого себя (Мф. 22: 39). То есть люби другого и понимай его так, как любишь и понимаешь самого себя. А любим ли мы себя? Любить себя не означает, что я должен битый час крутиться перед зеркалом, я не это имею в виду, а то, что я уважаю и ценю себя, забочусь о себе.
Мое «я» – это не что-то такое, что можно выкинуть в мусорное ведро: потому что Бог любит мое «я». А то, что Бог любит, должен полюбить и понять и я – то есть свою душу, свои нужды, желания, характер. Я не стану любить свой эгоизм, но постараюсь понять, что он в себе скрывает. А как человек буду, тем не менее, любить себя, любить свою душу. Я потому и забочусь о ней, потому и хожу в церковь, чтобы помочь себе. Это и значит, что я люблю и понимаю себя.
В любом случае понимание – это наше верное, правильное поведение. Наши души любят и понимают друг друга. Но только с малых лет мы росли на разных советах, которые старшие обращали к нашему уму, говоря:
– Вот этот человек хороший, а этот плохой. Там говори, а здесь не говори. Это коварные, плохие люди, а это добрые...
Когда мы по многу раз слышим это, наш ум начинает делить людей на категории, и мы уже не можем любить, как любили, когда были малыми детьми. Тогда всех мы понимали, всех готовы были обнять. И сейчас мы действительно видим, что в малом ребенке нет ни лукавства, ни дистанцированности. Если двое братишек поссорятся, то уже через полчаса будут опять играть вместе: они ведь любят друг друга, они уже забыли обо всем, хотя только что один другого ударил и у того шла кровь носом. Но сейчас он об этом забыл. Их душа не таит никакой злобы.
Однако по мере того, как ребенок растет, душа его наполняется страстями. Вот там и заключается наша проблема – в нашем уме. Мы перестаем понимать людей, находящихся рядом с нами, вгоняем их в какие-то шаблоны, навешиваем ярлыки, этикетки и одних ценим, а для других захлопываем свою душу и не любим их. «Люблю» в большинстве случаев означает «я нуждаюсь в тебе, хочу тебя контролировать». Так делаем мы. Я люблю кого-то потому, что он помогает мне.
Как-то я оказал немного любви одному человеку, и он мне сказал:
– Отче, иди сюда! Скажи мне, чего ты хочешь? Чтобы я оказал тебе какую-нибудь услугу? Отвез куда-нибудь?
– Но почему ты так говоришь?
– Обычно когда меня по жизни любят, чего-нибудь хотят!
Выходит так, что ты любишь, только когда ищешь какой-нибудь финансовой или иной выгоды от ближнего. Но любовь существует ради любви, и это – красота души. Что не означает, естественно, что ты чего-то не выигрываешь. Нет никого, кто любил бы, не получая ничего взамен. Сам Христос сказал нам: Почитай отца твоего и матерь твою, чтобы продлились дни твои, и чтобы хорошо тебе было (ср.: Втор. 5: 16). Чтобы тебе было хорошо, люби своего отца и мать свою, то есть у тебя опять же есть определенный стимул.
Любовь сама по себе таит огромную красоту и наполняет ею нашу душу. Но только есть некоторые люди в нашей жизни, которых нам трудно полюбить и понять. Есть много таких, кто отличается от нас своим мышлением, характером, способом самовыражения, тем, что мы называем менталитетом, имеющимся у каждого. И мы видим людей, не особо соответствующих нам, и тут же заявляем: «У меня с ним не может быть ничего общего, я не хочу видеть его!»
А святые говорят, что, когда преуспеваешь духовно, признаком твоего преуспеяния становится готовность обнять как можно больше людей, по меньшей мере в своем сердце и уме. Я не говорю, чтобы ты вел их к себе домой, чтобы вы вместе ели, чтобы ты накрыл для них стол, но чтобы сердце твое не вешало на людей ярлыков, чтобы не распределяло их по разным категориям и не отвергало их.
Когда я духовно преуспеваю и расту, я люблю всецелого Адама. И Христос спас всего Адама, а весь Адам – это весь мир, то есть все люди. Когда я духовный человек, я постепенно начинаю понимать людей с разными характерами и смотрю им в душу, а не на одежду, я уже не смотрю, во что они одеты, что говорят, какой у них внешний вид, а ищу чего-то в их душах и люблю всех. Я не распределяю людей по группам.
Нам трудно полюбить людей, у которых другие идеи, чем наши. Как-то за одной трапезой один человек сказал мне:
– Сегодня за этим столом у нас будут проблемы, – а там был его родственник, особо не веривший в Бога. – У тебя, отче, будут проблемы.
– А почему у меня должны быть проблемы?
– Потому что он не верит в Бога!
– Да это ничего, что не верит в Бога!
– Ну и что же нам теперь делать, о чем дискутировать?
– А мы не будем дискутировать. Надо ли дискутировать с ним, чтобы потом поссориться? Мы будем есть, пить, говорить о другом: как у тебя дела на работе, что делают дети?
Не надо искать поводов к тому, чтобы поссориться из-за того, что другой не согласен со мной... Ничего страшного в этом нет. То есть не надо, чтобы что-то превращалось в повод для напряженности и столкновения с людьми. Разве у них тоже нет какой-нибудь боли по жизни, нет детей, у которых трудности с уроками, нет кого-нибудь, кто был бы болен в их семье? Найдем мы общие точки соприкосновения. Будем говорить о Боге без того, чтобы они поняли, что мы говорим о Боге. Не будем читать им проповедей. И если ты поймешь другого, то увидишь, что у него тоже есть своя боль, свои проблемы и мучения. Так я и пойму его.
С моей стороны проблем нет: это его право – не верить в Бога. Бог любит его и дает ему жизнь. Почему же я должен отвергать его? Или, может, я еще не ощутил в себе уверенности в вере и меня просто раздражает, что другие не веруют? Когда веришь и живешь тем, во что веришь, тебя уже не интересует, согласны ли с тобой другие. Это их право и свобода. Да, я не хочу, чтобы кто-то не веровал, но не могу же я силой заставлять его верить!
Вы сегодня пришли сюда, потому что хотели прийти. Кто не хотел, тот не пришел, и никто его из-за этого не дергает. Это означает любить и понимать всех людей. И часто бывает, что те, кто не согласен с нами и у кого другое мнение, в определенных ситуациях рассуждают правильнее нас. Ты только подумай, – сейчас мы не говорим о Боге, но может выйти, что речь идет и о Боге, – как бы не оказалось, что твой ребенок, о котором ты говоришь, что он не верит в Бога, если разобраться, верит в более правильного Бога, чем твой. Ребенок может говорить: «Я не верю в Бога», – а иметь в виду: «Я не верю в Бога моей матери» – Который ассоциируется у него с наказанием, криками, местью, строгостью. А Бог не такой. И ребенок хорошо делает, что не верит в такого Бога.
Если ты поймешь его, то увидишь, что тебе есть чему поучиться даже у собственного ребенка, который не согласен с тобой в том или другом. Но только, чтобы сделать это, надо понять своего ребенка, вникнуть в его душу, а чтобы это произошло, ты должен быть гибким. А это означает – не упорствовать в своем мнении, мол, «я знаю всё, и не надо меня учить! Это я поучаю, а не кто-то будет меня здесь поучать!»
Архимандрит Андрей (Конанос)
Перевела с болгарского Станка Косова
Православен Свят
4 июля 2017 г.
По материалам сайта Православие.ру
